Давид Рентген (1743-1807), мастер-мебельщик и владелец мебельной мастерской в небольшом рейнском городе Нейвиде, сыграл важную роль в развитии российского мебельного дела эпохи классицизма. По значимости имя Давида Рентгена стоит в одном ряду с такими современными ему мастерами, как Ж.-Ф. Эбен, Ж.-А. Ризенер, Г. Бенеман. Именно он, в течение нескольких десятилетий, влиял на вкусы и моду в мебельном производстве России последней четверти XVIII столетия. Основное количество классицистической мебели Рентгена и по сей день находится в музеях Петербурга и пригородов; кроме того, многие из этих вещей не являются рядовой массовой продукцией нейвидской мануфактуры. Они создавались по индивидуальному заказу для Екатерины II, в большинстве случаев - самим Рентгеном, поэтому, аналогов этих вещей нет в коллекциях других европейских стран.

Давид Рентген унаследовал мебельное дело от своего отца Абрахама Рентгена, получившего признание и известность в Германии. Однако будучи человеком не только талантливым, но и предприимчивым, Давид Рентген пошел гораздо дальше: при нем изготовление мебели на нейвидской мануфактуре не осталось скромным локальным производством, а вышло на мировой рынок, приобрело интернациональное значение.
Еще в 1770-х гг., когда Рентген создавал рокайльную мебель с использованием техники маркетри, к нему пришла слава "первого мебельщика века". В первые годы работы Давида Рентгена на нейвидской мануфактуре создававшаяся там мебель не намного отличалась от продукции, вырабатываемой при его отце. Новыми элементами были лишь сложные механические устройства, любовь к которым мастер сохранил во все периоды своего творчества. В первый период деятельности Давида Рентгена основная декоративная нагрузка в его мебели приходилась на маркетри (эскизы декора выполнял живописец Януариус Цик). После того как в 1774 году Давид Рентген впервые посетил Париж и увидел, что, в отличие от провинциальной в то время Германии, в столице и законодательнице мод Франции стиль рококо уже безнадежно устарел, мастер начинает работать над созданием своего собственного стиля, который впоследствии в научной литературе получил название "рентгеновского классицизма". Определяющей для творчества Давида Рентгена зрелого периода является именно эта мебель, исполненная в технике сплошной фанеровки с бронзовыми накладками и деталями. Отправившись в Петербург через 10 лет, мастер привозит с собой образцы мебели этого нового стиля, которые очень быстро завоевывают популярность при дворе Екатерины II.

Для архитекторов и мастеров декоративно-прикладного искусства, работавших в полуфеодальной Германии XVIII века, строительство Петербурга было хорошей возможностью найти высокооплачиваемую работу и новый рынок сбыта. В те годы многие германские мастера, особенно, мебельщики, бронзовщики и люстровщики, переселялись в Россию, где имели возможность развернуть свое производство и преуспевать так, как никогда бы не смогли у себя на родине. Давид Рентген впервые приехал в Россию в 1784 году и продолжал поставки своей мебели ко двору Екатерины II в течение последующих 7 лет. В то время представители императрицы занимались приглашением видных зарубежных специалистов на работу в Россию. Барон Ф.-М. Гримм, парижский корреспондент Екатерины II, в одном из писем рекомендовал ей Рентгена как мастера, который "в своей области и в свое время не имеет личностей, равных себе". Получив благоприятный ответ: "мы с радостью встретим мебельщика-механика, так как мы строим больше, чем когда-либо", Давид Рентген тщательно отобрал для первого "выступления" в российской столице свои произведения. В число первой партии мебели, отправившейся в Россию, входили как уникальные вещи, созданные специально для Екатерины, так и типичные образцы нейвидской продукции, призванные продемонстрировать широту и разнообразие производства.

Из первой поставки мебели в Россию в 1784 году два точно атрибутированных предмета находятся в коллекции Эрмитажа: это так называемое "бюро с Аполлоном" и напольные часы на колоннах. Восхищение этими предметами было настолько велико, что в 1790 г. бюро с Аполлоном было даже выставлено в Академии наук на всеобщее обозрение. В описаниях собрания Эрмитажа XVIII века мебель Рентгена упоминается наряду с произведениями изобразительного искусства, как особая достопримечательность, что демонстрирует то особое отношение к ней, которое сложилось буквально с момента ее приобретения. Этому способствовали как сложнейшие механизмы, которыми снабжались предметы мебели, так и совершенство техники обработки изделий. Кроме таких уникальных предметов мебели в 1784 году в Россию были привезены и образцы типичной нейвидской продукции: столы всех видов - от письменных, многослойных столов-пюпитров, туалетных и рисовальных, до более простых - ломберных, всевозможных форм маленьких столиков; комоды, чембало, крутящиеся кресла, напольные часы.

Специалисты различают три варианта мебели "рентгеновского классицизма". Первый иногда называют "архитектурным", поскольку эти предметы мебели характеризуются крупными масштабами и обилием архитектурных элементов (колонн, аркад, балюстрад и т.п.) в конструкции и декоре. Такие вещи, богато декорированные и снабженные сложными механизмами, почти все были созданы специально для русских поставок. Второй вариант "рентгеновского классицизма" скромен и непритязателен, для мебели этого типа характерны круглые ножки, восходящие к французским прототипам. Образцов такой мебели сохранилось не много (в Эрмитаже - 3 экземпляра). Третий вариант явился, по сути дела, дальнейшим развитием первого. Основная его черта - умеренность декора и ясность конструкции. Следующие детали и приемы становятся характерными для произведений Рентгена: узкая царга; квадратные суживающиеся книзу ножки с окончанием в виде кубика или желудя, рифленые бронзовые вставки на них; ручки в виде перевитых платков; рамки жемчужника на филенках; выложенные латунью каннелюры; бронзовые розетки.

Характерная особенность нейвидской мебели, способствовавшая ее славе - сложнейшие механические устройства и музыкальные механизмы. Их автором был многолетний сотрудник Рентгена, владелец собственной мастерской, часовой мастер Петер Кинцинг. Совершенство этих механизмов высоко ценилось современниками. Различные мелодии, в том числе современных композиторов, записывались на латунный барабан; каждая вещь имела несколько валиков, которые можно было менять. Они приводили в движение молотки и рычаги, а те в свою очередь дирижировали клавесином и флейтой. Механизм мог работать как автоматически, вместе с боем часов, так и самостоятельно, при повороте специального рычага.

Успешное начало дел в Петербурге обеспечило Рентгену новые заказы не только от Екатерины, но и от ее приближенных. Рентген приезжал в русскую столицу еще четыре раза - в 1786, 1787, 1789 и 1790 гг. После 1789 года Екатерина прекратила закупки у Рентгена и в 1790 г. он приезжал в Петербург уже ради частных сделок. Для императрицы выполнялись самые крупные и сложные заказы. В 1786 году была прислана крупная партия мебели для дворца в Пелле на сумму 72704 рубля. Но дворец не был достроен и 43 предмета из 150 привезенных перешли в хозяйство в Эрмитажа. Среди них такие уникальные со специальными бронзовыми украшениями вещи, как туевый письменный стол-пюпитр, амбоиновое бюро с курантами, бюро с медальоном Платона. Вторая Петербургская поставка, как ни одна другая позволяет судить как о масштабах закупок русской императрицы у Рентгена, так и о колоссальном диапазоне его продукции. Все изделия - от самых простых до самых изощренных - отличает безукоризненное техническое исполнение.

В описи коллекции Эрмитажа 1811 года упоминается 47 достоверных предметов мебели нейвидских мастерских. В 1847 году в связи с постройкой Нового Эрмитажа и переделкой Старого более простые и скромные произведения были перевезены в Таврический дворец, а во второй половине XIX века часть мебели была отправлена в Гатчину и Павловск. После революции 1917 года коллекция мебели Рентгена пополнилась за счет национализации частных собраний. С другой стороны, много предметов мебели Давида Рентгена пропало из дворцов в пригородах Петербурга в годы Великой Отечественной войны. Время от времени эти вещи попадают в антикварные магазины или поступают в Эрмитаж через закупочную комиссию.

(По материалам статей Б. Гереса. )